Публикации

Сухих страниц невольный шорох,
Обрывки чувств, отблески глаз.
Воспоминаний горьких ворох,
Таким был мой последний час.

И я, читатель, понимаю,
Что в строках ждешь ты теплоты.
Но, к сожаленью, не считаю,
Твои мышленья за мечты.

Ты знаешь, дерзкий мой читатель,
Что стал приказчиком души?
И ждут тебя теперь, приятель,
Моей истории листы.

Я эту исповедь когда-то,
Романом подлым предъявил.
Но увели меня в солдаты,
Хотя никто и не давил.

Я не знаю, куда нас забросит судьба,
По станицам и селам мотая.
И услышана ль будет святая мольба,
По-старинке прекрасного края.

Я не знаю, когда на дорогу домой,
Снова выведут быстрые кони.
И у неба мы снова попросим с тобой,
Счастья, гордости, веры немногим.

Над рекою свободы, не знаю когда,
Слезы лить по упущенной жизни.
Я не верю, что слепа людская молва,
Ведь о слухах тогда не тужили.

Жаль, что я не умею летать,
Гордым кондором в небе лазурном.
Ах, как жаль, не умею мечтать,
В мире грез и беседе подлунной.

Я не помню свой дом и приют,
И не ждут меня, двери закрыты.
Только души играют этюд,
В них пути мне всегда приоткрыты.

Ах, как жаль, не умею летать,
Не почувствую неба свободы…
Но не страшно мне так умирать,
Я узнаю другие просторы.

Застывшим перебором струн,
Повисла тишина на плечи.
И серебро в сияньи лун,
Как в мире все, недолговечно.

Минором нот, слезой аккордов,
Устало шепчущим дождем,
Мы по-старинке, тихо, гордо,
Быть может, ярко подождем.

И гомон струн напомнит время,
Когда, вот так, вдвоем с тобой,
Мы все снесли: чужое бремя,
Чужие слабость и покой.

Под колокольный звон играя,
Перебирали струны мы,
И ветрено ждала иная,
Покоя, страсти, тишины…